апелляционное определение по решению о применении последствий недействительности сделки

Судья Езаова М.Б. Дело № 33-355/2013

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Черкесск      10 июля 2013 года

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего Гришиной С.Г.

судей Дзыба З.И., Гречкина О.А.

при секретаре судебного заседания Курговой А.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению Ф.У. в интересах недееспособного  Р.У. к Караевой З.Р., Караевой С.Ю. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, признании договора дарения квартиры недействительным, признании недействительным зарегистрированного права собственности

по апелляционной жалобе Караевой С.Ю. на решение Черкесского городского суда КЧР от 26 апреля 2013 года, которым исковые требования удовлетворены.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КЧР Дзыба З.И., объяснения Караевой С.Ю. и её представителя Градовой Л.Н., поддержавших доводы апелляционной жалобы, возражения  Ф.У. и её представителя Атабиева Р.А., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Ф.У., действуя в интересах недееспособного  Р.У., обратилась в суд с иском к Караевой З.Р., Караевой С.Ю. о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, о признании договора дарения квартиры недействительным, применении последствий признания сделки недействительной.

В обоснование требований указала, что  Р.У. длительное время страдает психическим расстройством. Решением Карачаевского районного суда КЧР от 21 декабря 2010 года он признан недееспособным. Постановлением администрации Абазинского муниципального района от <дата> года №... она назначена опекуном  Р.У. Собственником квартиры №..., расположенной в г.Черкесске по <адрес> являлся  Р.У. В 2007 году его жена Караева С.Ю. обманным путем склонила А Р.У. к переоформлению квартиры на Караеву З.Р., которая приходится ей дочерью. 04 декабря 2007 года  Р.У. и Караевой З.Р. был подписан договор купли-продажи спорной квартиры. При этом Р.У. каких-либо денег от совершенной сделки не получил. В момент подписания договора  Р.У. в силу имеющихся у него заболеваний не был способен понимать значение своих действий и руководить ими. Позднее между Дзижко (Караевой) З.Р. и Караевой С.Ю. был заключен договор дарения от <дата> года, в результате которого право собственности на спорную квартиру перешло к Караевой С.Ю. В 2010 г. Караева С.Ю. развелась с  Р.У., который остался без жилья.

 Ф.У. просила суд:

-признать недействительным заключенный между  Р.У. и Караевой З.Р. договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, заключенный <дата>;

-признать недействительным заключенный между Караевой (Дзижко) З.Р. и Караевой С.Ю. договор дарения квартиры, расположенной по адресу: <адрес>;

- признать недействительным зарегистрированное за Караевой С.Ю. право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес>;

-применить последствия признания сделки недействительной, возвратив квартиру в собственность Р.У.

Решением Черкесского городского суда КЧР от 26 апреля 2013 года исковые требования Ф.У. удовлетворены.

В апелляционной жалобе Караева С.Ю. просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное, мотивируя тем, что суд неправильно применил нормы материального и процессуального права. Так, она была лишена права участвовать в судебном заседании, т.к. проходила лечение за пределами РФ, в связи с чем не смогла представить суду доказательства по делу. В основу решения суда положено заключение экспертов от 12.02.13 г., которое, по мнению подателя жалобы, необъективно, т.к. эксперты не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложного заключения, а также не дали ответ на вопрос, страдал ли Альботов Р.У. в 2007 г. психическим заболеванием. Суд не дал оценки тому, что в период заключения договора купли-продажи квартиры в 2007 году Альботов Р.У. посещал нотариусов, участвовал в судебных заседаниях, что подтверждает его вменяемость на тот момент и осознанность действий.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель истца Атабиев Р.А. просит решение суда оставить без изменения, полагая его законным и обоснованным.

В суде апелляционной инстанции Караева С.Ю. доводы жалобы поддержала и показала, что с Р.У. с 2001 г. жила в гражданском браке, через 5 лет брак зарегистрировали, развелись в 2010 г. В 2002 г. Альботов Р.У. должен был выплатить бывшей жене и сыну 2\3 стоимости спорной квартиры, а также задолженность по алиментам. Данные долги за Р.У. она выплатила сама: в 2003 г. оплатила <данные изъяты> рублей – его задолженность по алиментам, в 2007 г. –<данные изъяты> рублей в счет стоимости долей квартиры. После этого Альботов Р.У. решил, что спорная квартира должна достаться ей и её дочери, в связи с чем квартира была оформлена на Караеву З.Р. Р.У. не работал, она же занималась торговлей табачными изделиями, а затем кондитерскими изделиями. Торговля приносила приличный доход, на который семья и жила. В 2010 г. Альботов А.У. перестал проживать в квартире. Он болел и принимал лекарства, от которых ему становилось все хуже. Чтобы её не обвинили в том, что она его отравила, она отказалась за ним ухаживать.

По ходатайству Караевой С.Ю. и ее представителя Градовой Л.Н. судебная коллегия допросила свидетелей Балову З.Г., Сухорукову Т.И., Каппушеву Г.С-Г., которые показали, что в период совместной жизни сторон Караева С.Ю. занималась торговлей,  А.У. же нигде не работал, но помогал жене в её мелком бизнесе: привозил товар в ларек, перетаскивал коробки, постоянно находился в ларьке вместе с женой.

В силу п.1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, а также показания свидетелей Баловой З.Г., Сухоруковой Т.И., Каппушевой Г.С-Г., судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Установлено, что с 2006 г. по май 2010 г.  Р.У. состоял в зарегистрированном браке с Караевой С.Ю.

На основании свидетельства о государственной регистрации права от 13.11.2007 года  Р.У. являлся собственником однокомнатной квартиры №... по <адрес>.

04.12.2007 года между Р.У. и Дзижко (Караевой) З.Р., дочерью его супруги Караевой С.Ю., был заключен договор купли-продажи указанной квартиры. Согласно договора, квартира была продана за <данные изъяты> рублей, продавец сохранил за собой право на бессрочное проживание в ней.

17.11.2009 г. Дзижко (Караева) З.Р. подарила указанную квартиру своей матери Караевой С.Ю., которая 26.11.2009 г. зарегистрировала свое право собственности на неё. В условиях указанной сделки запись о праве АР.У. на бессрочного проживания в квартире отсутствует.

    Другого жилого помещения Р.У. не имеет.

    Как показала суду Караева С.Ю., Альботов Р.У. перестал проживать в квартире в 2010 году, т.к. она отказалась ухаживать за ним.

    Решением Карачаевского районного суда от 21.12.2010 г. Альботов Р.У. признан недееспособным вследствие психического расстройства. 03.03.2011 г. ему установлена первая группа инвалидности по общему заболеванию.

    Постановлением администрации Абазинского муниципального района №... от <дата> Ф.У. была назначена опекуном Альботова Р.У.

    Истец, являясь опекуном Р.У. и действуя в его интересах, обратилась в суд с иском о признании недействительным договора купли-продажи и договора дарения спорной квартиры по основаниям, предусмотренным ч.2 ст. 177 ГК РФ.

Согласно п. 2 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, впоследствии признанным недееспособным, может быть признана судом недействительной по иску его опекуна, если доказано, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, и в силу п. 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.

Таким образом, закон, наделяя опекуна правом оспорить сделку, совершенную его подопечным, обусловливает принятие соответствующего решения судом не тем, был ли подопечный признан на момент совершения сделки недееспособным, а представлением доказательств того, что в момент совершения сделки гражданин не был способен понимать значение своих действий и руководить ими.

Признавая недействительным договор купли-продажи спорной квартиры от 04.12.2007 года, заключенный между  Р.У. и Дзижко (Караевой) З.Р. по основанию, предусмотренному ч.2 ст. 177 ГК РФ, суд первой инстанции исходил из того, что  Р.У. на момент подписания договора не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, что подтверждается выводами судебно-психиатрической экспертизы.

Оценка, данная указанному заключению экспертов судом первой инстанции, соответствует обстоятельствам дела и закону, оснований сомневаться в выводах экспертов судебной коллегией не установлено.

Довод апелляционной жалобы о том, что заключение экспертов необъективно, т.к. эксперты не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложного заключения, признается надуманным.

Из заключения судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов №... от 12.02.2013 г. следует, что об ответственности за отказ или дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ эксперты предупреждались, права и обязанности, предусмотренные ст. 85 ГПК РФ, им разъяснялись, о чем имеется их подписка (л.д.114 оборот).

Довод жалобы о том, что экспертами не дан ответ на вопрос «страдал ли Р.У. в 2007 г. психическим заболеванием», проверен, но подтверждения не нашел. В заключении указано, что «…изменения психики Альботова Р.У. в период совершения сделки купли-продажи от 04.12.2007 г. были выражены столь значительно, что лишали его способности понимать значение своих действий и руководить ими» ( л.д.119 оборот).

Также не подтвердился довод жалобы о том, что у экспертов отсутствовали материалы, характеризующие личность  Р.У. в 2007 году.

Из вышеприведенного заключения усматривается, что вывод о том, что  Р.У. не мог понимать значение своих действий и руководить ими, был дан экспертами на основании наличия у него хронического психического расстройства, имеющего место в течение длительного времени. Несмотря на проводимое лечение у больного нарастали специфические изменения личности, которые со временем привели к указанным последствиям. Впервые Р.У. обратился к психиатру<дата>, ему был установлен диагноз <данные изъяты> что явилось причиной взятия на учет у психиатра. <дата> был выставлен диагноз <данные изъяты>

Поскольку, как следует из заключения, психическое состояние  Р.У., начиная с 2003 года, в дальнейшем ухудшалось, чему способствовало и злоупотребление алкоголем, в период совершения сделки купли-продажи от 04.12.2007 г. изменения его психики были выражены столь значительно, что лишали его способности понимать значение своих действий и руководить ими, суд первой инстанции обосновано посчитал, что при заключении договора купли-продажи квартиры Альботов Р.У. не давал отчета своим действиями и не руководил ими.

Доводы жалобы о том, что ранее  Р.У. самостоятельно обращался в суд, к нотариусу, по мнению нотариуса был способен отдавать отчет своим действиям, также не могут быть приняты во внимание, поскольку данные доводы получили оценку суда первой инстанции и признаны не состоятельными по тем основаниям, что нотариус проверяет дееспособность гражданина, а Р.У. дееспособности лишен 21.12.10 г. При этом, достаточными познаниями для определения того болезненного состояния, в котором в 2007 году находился  Р.У., нотариус не обладал. Наличие такого состояния определено лишь комиссией соответствующих специалистов.

В силу требований ст. 177 ГК РФ, если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

Согласно абзацу 2 п.1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.

Из договора купли-продажи квартиры от 04.12.2007 года следует, что квартира продана за 400 000 рублей, уплаченных покупателем полностью до подписания договора.

Признав недействительным договор купли-продажи квартиры от 04.12.2007 г., суд первой инстанции решил вопрос о возврате квартиры Альботову Р.У., не решив вопрос о возврате Дзижко (Караевой) З.Р. <данные изъяты> рублей, уплаченных покупателем по сделке, то есть не применил двухстороннюю реституцию, предусмотренную абз. 2 п. 1 ст. 171 ГК РФ.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что доказательств получения Альботовым Р.У. денег по договору купли-продажи квартиры не имеется.

Судебная коллегия согласна с данным выводом суда по следующим основаниям.

Опекун  Р.У. –  Ф.У. в суде первой инстанции и судебной коллегии поясняла, что ее брат денег не получал.

Из показаний ответчика Дзижко (Караевой) З.Р. в судебном заседании суда первой инстанции следует, что деньги за квартиру она передавала продавцу частями в спорной квартире в присутствии своей матери Караевой С.Ю., сумму не помнит (л.д.145).

Караева С.Ю., допрошенная судебной коллегией, показала, что <данные изъяты> рублей Р.У. по договору от 04.12.2007 г. ни она, ни её дочь Караева З.Р. не передавали. По её мнению, она полностью расплатилась с  Р.У. за купленную для дочери квартиру, т.к. из личных средств заплатила его бывшей жене  И.Н. и его сыну стоимость<данные изъяты> долей спорной квартиры, а также задолженность  Р.У. по алиментам.

Ссылка Караевой С.Ю. на то, что задолженность  Р.У. по алиментам, а также выплаты Альботовой И.Н. и сыну истца за их доли в спорной квартире были оплачены за счет её личных средств, материалами дела не подтверждена.

Показаниями свидетелей <ФИО>., <ФИО>1., <ФИО>2 установлено, что Р.У. помогал Караевой С.Ю. в торговле кондитерскими изделиями, указанная деятельность осуществлялась супругами в период зарегистрированного брака.

Таким образом, доходы от торговли зарабатывались обоими супругами.

Кроме того, согласно ст. 33 СК РФ, законным режимом имущества супругов является режим их совместной собственности, если брачным договором не установлено иное. Наличие брачного договора Караевой С.Ю. не доказано.

Исходя из изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что денежные средства, которые были выплачены<ФИО>3 и сыну истца за их доли в спорной квартире, были оплачены общими средствами супругов, т.к. доказательств обратного суду не представлено.

По указанным выше доводам судебная коллегия не принимает во внимание договор займа от 23.05.2007 г., согласно которого Альботов Р.У. занял у Караевой С.Ю. <данные изъяты> рублей сроком на 1 месяц в связи с выплатой им стоимости<данные изъяты> долей в праве собственности на квартиру №... по <адрес> <ФИО>3. и Альботову Р.Р.

Проанализировав показания Караевой С.Ю. и Дзижко (Караевой) З.Р., судебная коллегия полагает, что факт передачи покупателем Дзижко (Караевой) З.Р. продавцу  Р.У. по сделке купли-продажи квартиры от 04.12.2007 г. <данные изъяты> рублей подтверждения не нашел.

При таких обстоятельствах следует согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что договор купли-продажи не может расцениваться как достоверное доказательство денежного расчета покупателя с продавцом. С учетом того, что достаточных и достоверных доказательств, подтверждающих передачу денег Альботову Р.У. покупателем не представлено, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для применения двусторонней реституции.

Последующую сделку – договор дарения – суд также правильно признал недействительной, поскольку Дзижко (Караева) З.Р. не имела законных оснований на отчуждение спорного имущества.

Выводы суда первой инстанции судебная коллегия полагает верными, т.к. они основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, соответствуют обстоятельствам дела, подтверждены исследованными доказательствами, оценка которых произведена судом первой инстанции по правилам ст.ст. 56, 67 ГПК РФ.

Нельзя согласиться с доводом жалобы о том, что дело незаконно рассмотрено судом первой инстанции в отсутствие ответчицы Караевой С.Ю., поскольку она была извещена судом о времени и месте судебного заседания по последнему известному суду месту жительства.

Заявления Караевой С.Ю. о приостановлении производства по делу до мая 2013 г. в связи с её болезнью и нахождением вне территории РФ, датированные 06.02.13, полученные судом посредством факсимильной связи, не содержат сведений о нахождении её на стационарном лечении, адресе местонахождения (л.д.108,108-а). Заявление Караевой С.Ю. о приостановлении производства по делу, датированное 22.04.13 г., полученное судом посредством факсимильной связи, не содержит оснований, по которым она просит приостановить производство по делу до мая 2013 г. (л.д.157). Подпись Караевой С.Ю. в указанных заявлениях надлежащим образом не заверена, подлинники заявлений в суд не поступали. Не представлено Караевой С.Ю. и доказательств её отсутствия на территории РФ, дате возвращения к постоянному месту жительства.

Судебная коллегия полагает, что у суда первой инстанции не было законных оснований для приостановления производства по делу до мая 2013 г. по мотиву болезни Караевой С.Ю., т.к. допустимых доказательств нахождения её на стационарном лечении за пределами РФ, сроках лечения она суду не представила. Согласно же ст. 216 ГПК РФ суд может по заявлению лиц, участвующих в деле, приостановить производство по делу только в случае нахождения стороны в лечебном учреждении.

В связи с отсутствием Караевой С.Ю. по месту жительства суд предоставил ей адвоката в порядке ст. 50 ГПК РФ, который и представлял её интересы в суде первой инстанции.

Новых обстоятельств, которые не были бы предметом обсуждения судом первой инстанции или опровергали бы выводы судебного решения, доводы апелляционной жалобы не содержат, они направлены на переоценку выводов суда первой инстанции, оснований для переоценки которых судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черкесского городского суда КЧР от 26 апреля 2013 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Караевой С.Ю. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи